Поговорили о том, как играть в мемы так, чтобы деканат не грозил отчислением, куда идти молодым медийщикам после учебы и что из себя представляет медиарынок в России.

— Как вы начали заниматься журналистикой в студенчестве?

— Мы тоже когда-то делали молодежный телеканал. Я жил тогда в Пензе и мы делали молодежно-студенческое СМИ, где мы рассказывали о жизни в университете. Я пару раз неудачно пошутил про препода в стиле +10500 – тогда 100500 был популярен – также на фоне занавески делал обзор. Это посмотрел весь ВУЗ, говорили, что «тебя там скоро попрут». У меня были потом разговоры с деканом. Он говорил: «Да, весело, только давай не так жестко». И мы начали делать не так жестко. Хотя можно уже было в этом момент вместо того, чтобы в ВУЗ вкладываться, делать контент на широкую аудиторию. Мы как раз в том момент познакомились с Лерой Любарской. Она стала в итоге видеоблогером, у которого миллион подписчиков, а я вот рассказываю, как это круто.

— Что вы посоветуете студенческим СМИ? Какой контент разрабатывать?

— Просто делайте то, что нравится вашим людям. Тем, кто вас смотрит. Нравится им смотреть про вуз и то, что там происходит – делайте про вуз. К примеру, МГУ или Новосиб там. Вот в Новосибирске как раз кто-то делал провокационные мемы, за которые начались разбирательства. Значит нельзя так в это играть, значит не надо это делать. МГУ тоже постоянно какие-то штуки делают. Ну то есть слишком провокационно играть – это себе дороже. Поиграйте в то, что нравится и аудитории, и руководству. Если будете делать сатиру, но в рамках дозволенного, то, наверное, будет круто, интересно в рамках ВУЗа. Просто надо дольше сидеть над текстом, над шутками, над пранками.  

—  Как ребятам-журналистам сразу после учебы пробиться на тот же YouTube?

—  А у вас так не получится. Вам нужно сначала иметь опыт. Есть шутка такая, мол, как я пойду работать, ведь мне требуется опыт, а как я его получу, если меня не берут на работу без опыта. Эта ситуация решается путём стажировок, которые предоставляются студентам. Можете работать в команде в какой-то своей области. Есть команды, где вы можете быть исполнительным продюсером, например. Можете креативным продюсером. Или вы знаете, допустим, что запускается проект на YouTube. Например, такой выходил под региональные проблемы. Брали как раз региональных журналистов. То есть есть проекты, в которых это востребовано, просто это узкие проекты, а надо стараться развиваться и в широком плане. Нельзя прийти с региона и стать востребованным сразу, если ты не поработал где-то, не постажировался, не доказал, что ты крутой. Надо приезжать к тёте, к дяде, к другу в центральные города России, брать денежки у родителей или работать все лето в Яндекс.Еде, зарабатывая деньги для себя, и потом, грубо говоря, получать новые знания, навыки в работе, которая интересна. Я сначала работал на том же РЕН ТВ и мне было интересно знать, как работают именно ведущие. Потом я поменял направление и всё перевернулось. Возможно, вам станет интересно что-то другое в процессе того, как вы развиваетесь. Это нормально. Да и всё только зависит от вас.

—  Вы много говорили о том, что люди всегда будут потреблять бессмысленный, но хайповый контент. Будет ли когда-нибудь переломный момент, когда такой контент уйдет? Почему?

—  Нет. Потому что если вы посмотрите на западный рынок, там также спрос рождается на то, что проще потреблять. Грубо говоря, как делает Всеволод Пуля в Russia Beyond. Какая у него аудитория? Насколько широкая? Ну не такая широкая, наверное, как у какого-нибудь повседневного контента: как новости или там обыденные новости, или, например, нам всегда интересны новости, связанные с шок-контентом, сплетнями и так далее. То есть то, что проще потребляется, то, что вызывает спорные эмоции будет более востребовано, потому что там не надо напрягать мозг. Даже интерактивная история с Брандашмыгом (прим. интерактивный фильм от сериала «Чёрное зеркало») – не понятно, когда люди к этому придут, потому что там надо совершать действия. А вы не хотите совершать действия: вы не хотите читать, вы не хотите ничего делать, вы инстаграмма листаете ленту и автоматически лайкаете, вы тупо сериалы смотрите дома, потому что вам лень что-то делать, люди уже за компом не играют, потому что там кнопки надо нажимать. Это все идет к тому, что кто-то будет ложку в рот класть, все к этому идет.

— По-вашему, медиарынок России всегда будет повторять западный?

— Ну так пока складывается. Дело не в том, что мы тупые. Мы не тупые – мы очень крутые. Но дело в том, что инвестиции, которые вкладываются в наше развитие, они соизмеримы, по моему субъективному мнению, меньше, чем те, которые складываются на западном рынке, потому что там думают о людях и об их развитии по-другому. То есть там играют именно в долгосрочное вкладывание, грубо говоря. Netflix до сих пор не окупается, на сколько я знаю. Или там HBO. Но, конечно, нужно анализировать рынки, чтобы говорить четко, так как я сейчас не уверен. Но чаще всего это не приносит больших денег – это приносит удовольствие. Но люди знают, что потом это может принести деньги и вкладываются в развитие своего креативного продакшна: в определенные курсы дополнительные, повышение квалификации. Насколько часто у нас такое бывает, что людей отправляют, чтобы они развивались, потому что компании станут круче? Ну, это очень маленький процент.