Дирижёр по первой специальности, сейчас Антон Ниязов — студент 3 курса ГИ НГУ. Он отлично играет на фортепиано, виолончели и гитаре, любит музыку и старается привить эту любовь другим. Если еще два года назад он рассказывал о современных композиторах в «Музыкальном салоне НГУ», то сейчас он руководит целым оркестром и делится музыкой со слушателями уже на своих концертах. А 8 и 9 декабря пройдет очередной концерт Антона — «Месса мира».

— Почему снова Дженкинс?

— Начнём с того, что это не снова. Да, на прошлом концерте, который назывался «Neoclassica», мы играли Дженкинса, но далеко не всё, что мы будем играть сейчас. Почему именно Дженкинс? Этот момент, в первую очередь, отходит от работы с коллективами — и хора, и оркестра. Круто делать масштабные, гигантские идеи. Но чтобы их воплощать, должен быть некий профессионализм. И в этом случае я хочу сказать, что мой оркестр и хор, который с нами будет петь, максимально профессиональны. Но всё же они отличаются от профессионалов, которые, условно, закончили консерваторию тем, что у них темп выучки немного ниже. Поэтому, чтобы сделать ту большую программу, которая у нас будет — а она будет еще более масштабная по идеям, взглядам и всему остальному, чем в прошлом году — надо тратить больше времени. Так как мы часть номеров из «Мессы мира» уже исполняли, а именно четыре номера, то проще их еще раз взять и доучить остальные, чем брать в такие сроки что-то совсем с нуля.

— «Месса мира» у Дженкинса достаточно целенаправленное произведение по своей антивоенной тематике. Чем был обоснован изначально выбор такого произведения?

— Мне кажется, сейчас это максимально актуально. Актуально не в плане антивоенных идей, которые он пытается транслировать через свою музыку, а актуально в тех пластах, которые мы конкретно будем стелить уже сверху. Любое художественное произведение — это такой многослойный пирог. Так вот у Дженкинса — это один слой. Слой музыки, которую мы будем играть с помощью нашей интерпретации — это другой слой. А третий слой — это тот слой, который сходится в совокупности идеи, исполнения и концептов. Также у нас будет прекрасный видеоряд, а это еще один слой. И в таком пироге все слои должны вместе существовать. Здесь я выступаю не только в роли дирижёра, но и некого художника, который тоже старается нанизывать новые идеи и концепты.

— Поделишься, какие именно идеи и концепты?

— Нет, уже узнаете в день концерта. Но могу сказать только, что мы стараемся в этом плане смотреть чуть шире. Назовем это актуализацией неких происходящих сейчас проблем.

— Расскажи про выбор такой революционной по тематике иллюстрации к плакату.

— Мы будем разбирать феномен революции и, так или иначе, с помощью каких-то своих пониманий. Голубь здесь — это, естественно, сама «Месса мира», а революция Делакруа — это те смыслы, которые мы накладываем. И наш такой задний фон. Голубь впереди, название по-середине — в этом тоже есть некая концепция, которая будет отражаться на концерте. Зрители, которые придут, ее точно увидят. Но это не сильно арт-хаус.

— Ожидать ли чего-то провокационного?

— Да, ожидать. Конечно. Иначе я просто не могу. Но это пока секрет.

— В чём разница концертов 8 и 9 декабря?

— Разница есть и она огромная. Это действительно очень важный момент. Я бы даже сказал, что каждый нужно увидеть, чтобы понять задумку целиком. На первом концерте мы будем играть не всем составом — это будет ансамбль из оркестра, орган и фортепиано. А на следующий день будет полноценный симфонический оркестр, 50 человек. Довольно масштабно. Конечно, разница не только в количестве исполнителей, но и в аранжировке. Это первое. А второе — это разница в идеях. Второй концерт — это конкретные идеи, которые будут прослеживаться на протяжении выступления. Это фонтан, шоу и буря эмоций. А восьмого числа хоть слушатели и получат бурю эмоций, но они будут другого характера. Здесь уже, наоборот, пласт идей немного переходит в другую плоскость. Это не грандиозное шоу, а, скорее, обращенное внутрь лирическое понимание происходящих процессов. Это музыка, которая будет направлена именно вглубь тебя. И аранжировка помогает в этом. Это как взять рок-концерт и концерт бардов, играющих на гитаре. Это оба концерты, да. Но у каждого разные смыслы, разные идеи и разные мироощущения и эмоции, которые мы испытываем после. Мне самому было интересно построить такую концепцию, потому что это сразу работает на широкую идею. Занимаясь искусством мы делаем то, чего до нас никогда не было. В этом и есть прелесть этих двух концертов, которые, надеюсь, останутся в в сердцах, памяти, ушах и головах у нас у всех.