Средневековый супергерой, жестокие убийства и вера в Бога

Евгений Германович Водолазкин — русский писатель и литературовед. За его плечами статуэтки ведущих книжных премий России: «Большая книга», «Ясная Поляна», Премия Александра Солженицына — и 39 авторских книг в разных жанрах. Самая популярная — «Лавр» — попала в десятку мировых произведений о Боге.  

Роман «Лавр» повествует о целителе Арсении, жившем в далекой эпохе Средневековой Руси. Его жена — Устина — умирает во время родов вместе с младенцем. Арсений считает себя виновным в гибели возлюбленной и решает совершить паломнический поход до Иерусалима в честь Устины. На своём долгом пути он излечивает чумных и раненых, ищет ответы на вечные философские вопросы и пытается жить по совести. «Лавр» — это история о становление человека, его вере и целительных способностях.

 

А какой жанр?

Сам автор говорит о «Лавре» как о «неисторическом романе». Несмотря на то, что в книге есть четкие хронологические рамки (период Средневековой Руси), присутствие вымышленных героев, фантастические детали и язык мешают отнести ее к исторической прозе.

Кроме того, «Лавр» часто называют «романом-житие», которое, прежде всего, относится к церковнославянской литературе. В житие описываются жизнь и деяние святых. Из примеров: прославленное «Житие Сергия Радонежского» и менее известное «Житие Бориса и Глеба», созданные летописцами ещё в далёком XV и XII веках. Как в этих святых писаниях, так и в современном романе Водолазкина человек проходит определённый путь становления святым и отрекается от всех земных благ.

Есть в «Лавре» и черты повести: одна линия повествования, один главный герой и хроникальное изображение событий. То есть сюжет построен на сменяющих друг друга периодах жизни Арсения: герой обретает в жизни главные ценности и ни в чём не нуждается, однако потом резко теряет всё и становится паломником. Но в повести, как правило, нет обширного круга проблем и тем. Жанр также не предполагает большой объём страниц. Вспомним знаменитые «Шинель» Гоголя, «Вино из одуванчиков» Брэдбери или «Алые паруса» Грина.

В итоге Водолазкин создал симбиоз из «неисторического» романа, житие и повести. Такое смешение жанров нередко встречается в литературе.

 

У него могло быть больше псевдонимов чем у Чехова

Стержнем сюжета является внутренняя трансформация главного героя. Она отражается в духовных исканиях и конфликтах с самим собой, меняет его мышление и имя: Арсений, Устин, Амвросий и Лавр. Если углубляться во внутренний мир героя, то можно отметить различные периоды, когда он не просто менял имя, а искал истину, мирился с неприглядной правдой о мире. Чем больше преград он преодолевает и чем больше приближается к Богу, тем сложнее для понимания становятся его монологи.

Трансформация Арсения отражена также в название глав: «книга Познания», «книга Отречения», «книга Пути» и «книга Покоя». В «Познании» Арсений обретает, как и другие обычные люди, первую любовь, друга, семью, однако в одночасье теряет всё и наступает его «Отречение», которое уже Устин переживает в роли юродивого. В «книге Пути» Амвросий доходит до далёкого Востока, отпевает жену, искупает грехи и возвращается на Русь. Тогда наступает «Покой» и Арсений под именем Лавра завершает жизнь. Такая композиция позволяет приблизить читателя к переживаниям и внутренним стремлениям героя.

Одной из важных составляющих книги становится наличие героя-наставника и героя-зеркало Арсения. 

Юродивый Фома, которого главный герой встречает у ворот города, наставляет его. Арсений перенимает образ жизни Фомы и отрекается от мирских потребностей. Теперь герой излечивает людей не с помощью трав и настоек, а с помощью духовных сил и веры.

Герой-зеркало — Амброджо — сопровождает главного героя в Иерусалим и так же, как и Устин, является паломником и странствующим монахом. Их объединяет одна цель: дойти до Иерусалима и искупить грехи. Их философия, мысли, духовные порывы похожи, что позволяет судить об Амброджо, как о герое-зеркале Арсения, а не как о его единомышленнике. 

Интересно, что и Амброджо, и Фома впоследствии умирают от злобы других людей — это становится своеобразной точкой отсчёта для трансформации главного героя.

 

Языкъ сломать можно

Говоря о книгах Водолазкина, нельзя не упомянуть, что их автор филолог. И не просто филолог, а с докторской степенью. Поэтому в его произведениях сложно не отметить импульсивный переход с древнерусского на современный русский язык в диалогах и монологах. Зачем Водолазкин использует такой «микс»? Для управления динамикой повествования.

Согласитесь, что не все могут быстро читать старославянские слова с ненавистными твёрдыми знаками. Еще сложнее привыкнуть к звательным падежам и инверсии. Поэтому приходится постоянно обращаться к сноскам или словарям. Однако стоит посмотреть глубже. К современному читателю требуется особенный подход. Человек быстро теряет концентрацию, читая однообразные тексты, а динамичная смена древнерусского языка на современный  не позволяет заскучать.

 

Назад в будущее

В «Лавре» не всё связано с Богом. Автор также раскрывает тему цикличности времени. На страницах книги читатель встречает итальянского провидца, а затем в той же главе советского археолога. Почему? Потому что некоторые проблемы наших предков остаются такими же важными и сегодня. Оба героя теряют свою любовь, пусть и в разных обстоятельствах. Оба не страшатся будущего, пусть и давно упустили прошлое. В «Лавре» время имеет свою сущность. Оно — отдельный персонаж. Никому не подчиняется, может одновременно помогать или усугублять ситуацию.

К этой мысли нас приводит Амброджо: «Я скажу странную вещь. Мне все больше кажется, что времени нет. Все на свете существует вне временно, иначе как мог бы я знать не бывшее будущее?» На это наталкивает и деталь в начале романа; среди сугробов Арсений видит пластиковую бутылку. Эта бутылка «облетела» все журналистские редакции и создала вокруг себя множество теорий и догадок. Водолазкин объясняет это тем, что он «грубо указал на безвременность в романе».

 

Почему «это» популярно?

 

Критики дали положительные оценки и стилю, и идеям автора. Например, Лиза Биргер из издания «Газета.ru» отметила проблему «русскости» в «Лавре». Водолазкин действительно выдвигает национальные идеи если не на первый, то на второй план. Автор выставляет общество крестьян и рабочих не в лучшем свете. Убийства, эгоизм и жажда денег — пороки, которые очевидно встречаются в низших слоях. Но эта реальность перекликается и с естественными, незыблемыми ценностями русского человека. Такие идеи традиционного характера находят какой-то особенный отклик в душе современного россиянина: «И это уже не национальная идея, а хоть какое-то национальное успокоение».

Другой критик портала «Российская газета» — писатель Павел Басинский — отзывается о книге так: «В нем [Лавре] есть тьма и свет, смрад, но и духовная сила. Одного в нем нет. В этом романе вовсе нет фальши». Хотя роман сам Водолазкин называет «неисторическим» правды в нём больше, чем в похожих по жанру книгах. Ведь автор умело передаёт события, нрав и быт людей Средневековой Руси, чем как раз и восхищается Басинский в своей рецензии.

Причин популярности «Лавра» много. Это и уже названная динамика повествования, и обилие стилей, и влекущий дух средневековой эпохи, и темы, которые становятся пищей для размышления на долгие дни. Но притягивает, на мой взгляд, другое. Притягивают размышления героя-резонёра. Авторские мысли, транслирующиеся Арсением, не исключают существование веры как таковой, но и не пытаются убедить читателя в жившем когда-то Иисусе. Книгу может прочитать даже атеист, который найдет себя в философских монологах Арсения и скажет: «Да. Главная мысль произведения — жить не ради себя, а ради помощи другим». Именно поэтому «Лавр» продавался такими большими тиражами, номинировался на многие премии, получал высокие оценки у аудитории. Ведь трендом XXI века является самопожертвование человека. Рекомендую к прочтению.